Юрий Дрюков, историк
В либеральных кругах природных русских лидеров принято описывать как людей сумасбродных и безынициативных. Делается это не просто так, а с целью подавления русских. Если мы хотим не затеряться в истории, как некогда великий народ, то нам надо помнить русских гениев. Смоленский дворянин Г.А. Потемкин — один из них.
Ближайший друг и сподвижник Екатерины II — государственный и военный деятель, дипломат, генерал-фельдмаршал Григорий Потемкин-Таврический был ненавистен цесаревичу Павлу Петровичу. Став императором, Павел I всеми силами старался уничтожить память о бывшем всесильном фаворите своей матери.
Прекрасный Таврический дворец, переименованный в Замок, отдается Конногвардейскому полку для устройства казарм, конюшни и манежа. Введенная именно Потемкиным более удобная и практичная военная форма изменяется на прусский манер. Об этом новшестве довольно хлестко выскажется А.В. Суворов: «Пудра не порох, букли не пушки, коса не тесак; я не немец, а природный русак». Упраздняется Таврическая область, Екатеринослав переименовывается в Новороссийск, Севастополь — в Ахтияр, Феодосия — в Кафу.
Во время докладов В.С. Попова, бывшего правителя Потемкинской канцелярии, Павел I всегда очень нелестно и язвительно отзывается о Потемкине. Как-то раз он даже обвинит того в полном расстройстве финансов, а затем, все возвышая и возвышая голос, трижды поставит Попову вопрос: «Как исправить все зло, которое Потемкин причинил России?» Вынужденный отвечать, Попов сказал: «Отдайте туркам южный берег»… Император бросился в угол за шпагой, а Попов, не собрав бумаг своих, побежал, как шальной, через несколько зал Михайловского дворца и замкнул за собою дверь. Приехав еле живой в свой дом, находившийся на Большой Миллионной, он застал уже у себя часовых... Вскоре Попов был сослан в свое полтавское имение Решетиловку.
Павел I назначил две сенатские ревизии финансовой деятельности Григория Александровича. Их результатом стало оправдание светлейшего князя. Причем казна еще и осталась должна Потемкину, ведь в связи с медленностью прихода сумм он часто оплачивал государственные расходы из собственного кармана.
Русский исполин
В сентябре 1773 г. началось восстание Пугачева, постепенно переросшее в крестьянскую войну. «Сумасшедшая, бешеная кровавая муть!»
Местные гарнизоны были не в силах справиться с бунтовщиками, а послать на подавление восставших правительственные войска не представлялось возможным, так как шла война с Турцией.
Екатерина была в растерянности... Ей не на кого было опереться... и как никогда был нужен верный и преданный помощник. За Григорием Потемкиным она наблюдала уже 12 лет. Юным вахмистром тот участвовал в подготовке государственного переворота 1762 г. В награду от захватившей власть императрицы он получит 400 душ, 10 000 руб. и два чина по полку, то есть, миновав звание прапорщика, сразу станет подпоручиком и камер-юнкером двора.
В 1768 г. началась война с Турцией и Григорий добровольцем уезжает в действующую армию, где становится командиром кавалерийского отряда. Вскоре Потемкин обратит на себя и внимание генерал-аншефа князя А.М. Голицына. «Непосредственно рекомендую Вашему Величеству мужество и искусство, которое оказал... генерал-майор Потемкин, — писал тот в рапорте Екатерине II, — ибо кавалерия наша до сего времени не действовала с такою стройностью и мужеством, как в сей раз под командою выше означенного генерал-майора».
4 декабря 1773 г. Потемкин получает загадочное письмо: «Господин генерал-поручик и кавалер. Вы, я чаю, столь упражнены глазением на Силистрию, что вам некогда письма читать... Но как с моей стороны я весьма желаю ревностных, храбрых, умных и искусных людей сохранить, то вас прошу по-пустому не вдаваться в опасности... ибо я всегда к вам весьма доброжелательна. Екатерина»...
Потемкин возвращается в Петербург и становится сначала фаворитом, а потом и тайным мужем императрицы — то есть, по сути своей, царем, правда без титула и короны.
Екатерина II полностью доверяет мужу и ценит его советы по всем вопросам управления государством. «Он страстно, ревностно был предан мне: бранился и сердился, когда полагал, что дело было сделано не так, как следовало… Но в нем было еще одно редкое качество, отличавшее его от всех других людей: у него была смелость в сердце, смелость в уме, смелость в душе. Благодаря этому мы всегда понимали друг друга и не обращали внимания на толки тех, кто меньше нас смыслил... Он настоящий был дворянин, умный человек, меня не продавал; его не можно было купить».
И это тогда, когда немалая часть окружения императрицы делилась на купленных Францией, Англией или Пруссией. Сам же Потемкин с горечью замечал: «И как не грех, ежели думают, что в других могу быть интересах, кроме государственных?»
В 1780 г. сразу три державы попытались подкупить Григория Потемкина.
Фридрих II пообещал ему владение Курляндией, а в случае кончины императрицы примирение с великим князем Павлом Петровичем, чтобы обеспечить Потемкину личную безопасность и сохранение всех почестей и собственности. Австрийская сторона — одно из независимых немецких княжеств в пределах Священной Римской империи. Англичане — что-нибудь из своих обширных владений в Америке и Ост-Индии. Но все предложения Потемкиным были отклонены.
О последнем же он заметит: «Вы бы разорили нас, дав нам отдаленные колонии. Вы видите, что корабли наши с трудом могут выйти из Балтийского моря; как же вы хотите, чтобы они переплыли Атлантический океан? Если уж вы даете нам что-нибудь, то пусть оно будет поближе к дому».
Сторговались на острове Менорке в Средиземном море, который мог сыграть важную роль в надвигающейся войне с Турцией. Правда, Екатерина II прекрасно поняла, что, при всей выгодности приобретения, удержать Менорку Россия сможет только с позволения англичан, а это сводило все выгоды на нет.
Крымская часть греческого проекта
Освободить христиан от власти Османской империи собирался еще Петр I, а Екатерина II старалась показать себя верной продолжательницей его дел. Вольтер писал Екатерине, что хотел бы видеть ее коронованной в Константинополе.
Война с Турцией (1768–1774) закончилась подписанием Кючук-Кайнарджийского мира, по которому Черное море и проливы оказались полностью открыты для русского торгового мореплавания, Россия получала новые территории и несколько крепостей в Крыму. Крымское ханство объявлялось независимым. Ряд статей договора был направлен и на расширение прав подвластных Турции христианских народов. Но, конечно же, хотелось большего — «... если ехать, так уж ехать до Константинополя и освободить всех православных и благочестивых из-под ига тяжелого».
Присоединение Крыма положило конец позорной торговле русскими невольниками в Кафе. Предполагается, что начиная с XV в. вследствие набегов крымцев Великая и Малая Россия, а также часть Польши лишились от трех до четырех миллионов человек народонаселения.
Крым был взят так быстро, что Европе оставалось только удивляться и читать написанную Державиным «Оду на присоединение без военных действий к Российской державе таврических и кавказских областей или на учиненный договорами с Оттоманскою Портою мир 1784 г.». Но было ясно, что европейские державы, особенно Франция, Пруссия и Швеция, не станут спокойно смотреть на усиление России на Черном море.
2 февраля 1884 г. Г. Потемкин получит чин фельдмаршала, станет президентом Военной коллегии и генерал-губернатором вновь присоединенных земель. Г.А. Потемкин тут же предложит широкую программу развития этих территорий, включающую строительство городов, портов и верфей, заведения в Крыму пашенного земледелия, виноградарства, шелководства, элитного овцеводства, а также заселение пустынных территорий многочисленными колонистами: «Для населения Крыма природными российскими людьми надлежит взять из государственных волостей и монастырских деревень в число рекрут на первый случай 10 000 человек хлебопашцев и поселить их в Крыму во удобных местах, но чтоб для них домы и все, что нужное к тому, уже к приходу их готово было, и обучить оных хотя несколько ружьем владеть… И быть бы им навсегда военными государственными крестьянами…»
Информационную войну надо уметь выигрывать
Основные постулаты информационной войны: «Чем чудовищнее ложь, тем охотнее в нее поверят», и при этом «ложь за счет того, что ее вечно повторяют, приобретает известную долю вероятности».
Путешествие Екатерины II в Крым, во время которого Потемкин показал ей результаты своей деятельности, состоялось в 1787 г.
За пять лет до этого путешествия, те края посетит бывший гетман Украины Кирилл Григорьевич Разумовский. Вот с каким восторгом описывал он первые результаты деятельности Г.А. Потемкина:
«...на самой той ужасной своею пустотою степи, где в недавнем времени едва кое-где рассеянные обретаемы были ничего не значащие избушки... нашел я довольные селения...
Что принадлежит до самого Херсона, то... представьте себе множество всякий час умножающихся каменных зданий, крепость, замыкавшую в себе цитадель и лучшие строения, адмиралтейство с строящимися и построенными уже кораблями, обширное предместье, обитаемое купечеством и мещанами разнородными с одной стороны, казармы, около 10 000 военнослужащих в себя вмещающие, с другой.
Перед самым предместием и видоприятный остров с карантинными строениями, с греческими купеческими кораблями и с проводимыми для выгод сих судов каналами... сей город, конечно, в скорости процветет богатством и коммерциею...
Херсон для меня столь показался приятен, что я взял в нем и место для постройки дома на случай хоть быть там некогда и согражданином».
Екатерина II, сопровождаемая громадной свитой и послами — австрийским, английским и французским, конечно же, увидела еще более внушительные достижения Потемкина.
Да ее спутники и не скрывали этого.
Австрийский император Иосиф II говорил послу Франции Луи Филиппу де Сегюру: «Мы нищие! Ни в Германии, ни во Франции не могли бы позволить себе того, что здесь делается русскими…»
Сегюр же в ответ посмеивался над европейскими слухами, говоря о том, что про путешествие «везде будут думать, будто Екатерина вместе с тобой хочет завоевать Турцию, Персию, может быть, даже Индию и Японию».
Такая Россия становилась очень опасной. И значит, Англии, Франции и Пруссии срочно требовалось натравить на нее врагов, таких как Оттоманская империя и Швеция. А для этого надо было убедить эти страны, что на самом-то деле Россия — это «колосс на глиняных ногах», с которым очень легко справиться. Турция тут же захотела вернуть себе Крым, а Швеция — земли, утраченные после победоносной для Петра I Северной войны, и даже захватить Петербург.
продолжение следует
- Войдите, чтобы оставлять комментарии
